Abstract: После крушения государственного социализма в Украине начинают происходить драматические трансформации религиозного ландшафта. В данной статье анализируется влияние религиозного возрождения на еврейское население Одессы. Рассматриваются различные стратегии поворота к вере, мотивация новообращенных, их попытки вжиться в иудаизм, те обсуждения традиции, в которые они в ходе этих процессов вовлекаются, а также влияние новой религиозности на внутри- и межсемейные взаимоотношения. Утверждается, что по большей части новособлюдающие иудеи восприняли иудаизм как новый способ быть евреем, а не как возвращение к своим семейным традициям. В целом она характеризует постсоветскую религиозность в Одессе как формирование режима «религиозной приверженности» в смысле особого состояния ума и пространства для выстраивания духовной жизни. Эта «религиозная приверженность» приводит к новым или несколько иным направлениям иудейской идентичности, уже не связанным с «полнотой» соблюдения набора правил. «Религиозная приверженность» может включать в себя полную, частичную, кратковременную или долговременную практику иудаизма, приобщение к нему в дополнение или в замещение прежних убеждений.
Abstract: Статья исследует еврейскую религиозную палитру Москвы, которая в основных своих чертах может экстраполироваться на всю Россию, с особым вниманиям описывая две крайно сти спектра, две «секты», в представлении части аудитории: ультраортодоксальный любавичский хасидизм и реформистский (прогрессивный) иудаизм, а также отмечая несколько промежуточных вариантов соблюдения: домашнее проведение праздников, спорадическое посещение хоральной синагоги, создание новых камерных синагог. На материале опубликованных источников и интервью с представителями разных групп московских евреев анализируются, с одной стороны, основные стратегии общинного строительства и саморепрезентации Хабада и прогрессивного иудаизма, с другой — различные реакции на эти стратегии и на иные особенности идеологии и практики обоих движений, что в совокупности позволяет объяснить быстрый и всеобъемлющий успех Хабада, подлинные и мнимые компоненты этого успеха, количественный неуспех реформизма и неприятие обеих деноминаций «традиционно» ориентированной публикой, чье религиозное поведение может маркироваться крылатой фразой: «синагога, в которую
я не хожу, — ортодоксальная».
Abstract: Свадебные ритуалы бухарских евреев описываются в статье по материалам полевых исследований автора, проведенных в Узбекистане, Израиле и СȀА в период с 1991 года. Автор предлагает не столько законченный и самодостаточный монтаж, сколько многоплановые кадры из частной жизни, указывая на пересечения между социальной структурой и человеческой деятельностью, между унаследованными традициями и новаторскими изменениями. Рассматриваются шесть празд- неств из серии бухарско-еврейских свадебных практик: ши-ринхори - поедание сладостей, олицетворяющее помолвку; утвержденная советской властью гражданская свадебная цере-мония в ЗАГСе; кош-чинон - празднество, когда родственники невесты принимают участие в отдалении, пока происходит приведение в порядок волосков на ее лице; праздники кудо- бини и домот-дророн, которые проводятся во внутреннем дворе родительского дома невесты и означают приветствие жениха и его семьи в доме невесты; кидуш - религиозная свадебная церемония. Автор приходит к выводу, что не существует статичной базовой формы бухарско-еврейской культуры, отклонения от которой или изменения внутри которой могут быть опознаны.
